Узбекистан в последние годы добился многих целей своей модели по сокращению бедности. По данным Всемирного банка, в 2015 году уровень бедности в стране превышал 30 процентов, к 2022 году он снизился до 17 процентов, а в 2024 году - до 8,9 процента. Цель этого года - 6 процентов.
За последнее десятилетие ВВП страны удвоился, а ВВП на душу населения достиг 3,5 тыс. долларов.
Внедрена система работы «махаллабай», расширены адресные пособия, приняты конституционные гарантии минимального уровня пенсий и социальных выплат.
Мировой опыт показывает, что искоренение бедности - задача, с которой справились далеко не все даже богатые страны. В 2020 году Китай заявил о полном искоренении крайней бедности, но на это ушли почти 40 лет реформ и индустриализации.
За последние 30 лет во Вьетнаме бедность снизилась с 70 до 5 процентов, благодаря экспорту и вложениям в человеческий капитал.
Несмотря на быстрый рост экономики в Индии, бедность сохраняется на уровне около 10 процентов населения.
Успех возможен только при устойчивой комбинации экономического роста, структурных реформ, массовых инвестиций в образование и здравоохранение, а также системной адресной помощи бедным слоям населения.
У национальной модели по сокращению бедности немало сильных сторон. Во-первых, Узбекистан входит в тройку стран Центральной Азии по темпам роста. Прогнозы Всемирного банка и АБР указывают на рост 5–6 процентов в ближайшие годы. Во-вторых, фокус на человеческий капитал - бесплатное обучение женщин в магистратуре, подготовка кадров в IT и цифровой экономике, развитие международных центров переподготовки с выдачей сертификатов, признаваемых за рубежом. В-третьих, социальные реестры охватывают миллионы семей, минимизируя риск выпадения населения из системы помощи. В-четвертых, более 3,5 млн жителей проблемных махаллей получат доступ к воде, дорогам, медицине и школам.
Но есть и трудности, к которым нужен инновационный подход. Сокращение посевов хлопка и зерна в пользу приусадебных участков повышает доходность, но климатические изменения могут подорвать сельское хозяйство.
Население страны уже превысило 37 миллионов человек, ежегодный прирост составляет почти 700 тысяч. Это создает постоянное давление на рынок труда.
Для достижения целей необходимы инвестиции в размере не менее 10–12 процентов ВВП ежегодно. Международные доноры оценивают, что глобально для достижения Целей устойчивого развития странам вроде Узбекистана требуется до 4 трлн долларов в год.
Вопросы эффективности управления, прозрачности расходов и борьбы с коррупцией остаются актуальными.
Возможные сценарии до 2030 года: экономика растет на 6–7 процентов в год; реализуются инфраструктурные и образовательные проекты; создается 300–400 тыс. новых рабочих мест ежегодно. В этом случае к 2030 году абсолютная бедность может действительно исчезнуть.
Рост сохраняется на уровне 5 процентов, но региональные дисбалансы остаются. Абсолютная бедность сокращается до 2–3 процентов, но полное искоренение требует большего времени.
Глобальные кризисы (рецессия, климатические катастрофы, внешнеполитические шоки) снижают темпы роста до 3 процентов. Тогда бедность может остановиться на уровне 6–7 процентов.
Важен не только вопрос «Сможет ли Узбекистан победить бедность к 2030 году?», но и «Сможет ли страна закрепить успех, чтобы бедность не возвращалась при первом же кризисе?».
Ключ к этому - устойчивость системы, диверсификация экономики, равномерное развитие регионов, снижение неформальной занятости, доступное образование и медицина, эффективное использование инвестиций.
Заявленная цель - ликвидация абсолютной бедности к 2030 году - выглядит смело и требует колоссальных усилий. Динамика последних лет показывает: Узбекистан движется в правильном направлении.
Если реформы будут продолжены, инвестиции в человеческий капитал усилятся, а социальная политика станет ещё более адресной, то Узбекистан действительно может войти в число немногих стран мира, где за одно поколение удалось победить бедность.
Это станет не только национальным достижением, но и вкладом в глобальную повестку устойчивого развития.
Исмоил Зайнутдинов.
И.о доцента кафедры экономики и менеджмента
Ташкентского государственного
университета востоковедения.
